Форум Киллиана Мерфи

Обработала тут сон с учётом его соотнесённости с романом. То бишь героя там теперь зовут не Киллиан, а Джейми. Ваши замечания???

Мы идём по дороге, наплевав на движение. Хотя движения там и нет - заброшенное шоссе, побитая змейка асфальта, тёмный лес по сторонам и грозовые тучи над головой.
Я обнимаю тебя за дрожащие плечи, чувствуя хрупкое, почти угасающее тепло. Ты цепляешься руками за мою одежду, прижимаясь всем телом.
Наши волосы путаются - вишнёвый и тёмно-каштановый.
Наши сердца стучат рядом, а глаза смотрят в одну сторону.
Вперёд и немножко под ноги.
Я почти несу тебя на себе, бормоча что-то бессмысленное, но ласковое и успокаивающее - что-то в духе того, что больше тебя никто не обидит, не причинит тебе боли, и я никогда не увижу на твоей светлой коже ни синяков, ни царапин, ни ссадин, а ты никогда не почувствуешь больше ударов. Ты тяжело выдыхаешь сквозь сжатые зубы, периодически выключаясь из этого мира.
Я поддерживаю тебя, замедляя шаги. Ты, запинаясь, с трудом переставляешь ватные ноги.
- Не могу больше... - прерывистый шёпот где-то у самого уха.
Мы останавливаемся, и я смотрю в твои глаза, словно в первый раз их увидев. Нет, такими я вижу их действительно первый раз. Голубое небо испачкано ярко-алой краской заката - от ударов полопались сосудики. Веки опухли - тяжёлые, покрасневшие. Ресницы слиплись от крови и слёз - острыми чёрными иголочками.
Мне больно от того, что больно тебе.
Мне действительно больно.
Твоё лицо. Разбитое в кровь лицо. Запёкшаяся корочка ссадин, распухшие губы, царапины. Старые синяки. Боже мой, что они с тобой сделали...
- Что они сделали... - говорю я вслух.
Ты молчишь.
Ты стоишь, замерев в моих руках - такой покорный, такой доверчивый. Такой потерянный. Моё сердце заходится в истерике от одного только взгляда на твоё тонкое, хрупкое тело, покрытое кровоподтёками, на растянутую футболку в бурых пятнах, на дрожащие губы, поникшие плечи, затравленные глаза. Хочется взять тебя в объятия и спрятать от всего мира - оказаться где-нибудь на краю и света, только я и ты, и там я как-нибудь сумею залечить твои раны. Любые. Все.
- Блин... Я никому больше не позволю сделать тебе больно! Слышишь меня? Джейми, слышишь? - исступлённо я покрываю поцелуями твоё израненное лицо, слёзы сами собой катятся по моим щекам.
Я так и не поняла, чьи это были слёзы.
Твои пальцы сжимаются сильнее - не от удовольствия, а в попытке не свалиться на землю. Я подхватываю невесомое тело, ощущая острые выступы костей, натянувшие кожу. Отказываясь возвращаться в реальность, я касаюсь губами каждой твоей раны, каждого синяка и каждой царапины - осторожно и нежно, но со всей любовью, на которую только способна.
Я люблю тебя! Так сильно люблю, что сердце колотится где-то в районе горла, и дышать невозможно, да и не за чем - разве что только чтобы вдыхать твой запах. Запах крови и боли, страха и отчаяния - я хочу вобрать его в себя, забрать весь, чтобы тебе никогда больше не было страшно. Я готова на всё, что угодно, готова принять любую боль, лишь бы не было больно тебе.
Я не могу без тебя. Ты - всё, что у меня есть. Всё, что я хочу, чтобы у меня было.
Мой хрупкий и избитый смысл жизни.
Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!!! - в каждом биении моего сердца, в каждом моём вздохе, в каждой моей слезинке.
- Я люблю тебя, Джейми! Слышишь?
Нет, ты не слышишь. Ты закрываешь глаза и медленно оседаешь, теряя сознание. Нет, чёрт побери, нет...
- Ты не можешь сейчас умереть!!
Ты даже не слышал самого главного! Не слышал, что я люблю тебя так, что никакая смерть не посмеет нас разлучить!! Я плачу навзрыд, сжимая в объятия тело, без сознания вдруг ставшее таким тяжёлым. Но я всё равно не отпущу тебя. Не позволю тебе лежать на холодном асфальте.
- Очнись, пожалуйста, я прошу тебя... Всё будет хорошо, только... только очнись, я тебя умоляю. Пожалуйста...
Через несколько долгих минут - целую вечность - ты открываешь глаза. Они мутные и бессмысленные, и теперь я ясно понимаю, что значит фраза о "пелене на глазах". Слёзы собрались в уголках и вот-вот прорвутся наружу. Сомневаюсь, что ты вообще меня видишь.
Есть кое-что. Вряд ли это лекарство от всех болезней, но я твёрдо верю, что это очень много значит.
- Я люблю тебя, - шепчу тебе в самое ухо.
Ты молчишь. Может быть, не слышишь... А может быть, не любишь, и это скорее всего. Я в этом даже уверена, но это неважно. Сейчас имеет значение только одно - поскорей увести тебя из этого страшного леса, с этой мёртвой, заброшенной дороги - туда, где никто не посмеет тебя обидеть, туда, где никто не посмеет даже подумать об этом. Ко мне домой. Там я промою твои ссадины, твои царапины, мы наложим повязки, ты отлежишься, наконец-то поешь, а потом...
Не знаю. Может быть, я говорю это вслух.
Надо двигаться. Нам осталось совсем немного. До темноты мы успеем.
Ты опираешься на меня и, закусив от боли губу, делаешь несколько тяжёлых шагов.
- Всё хорошо, скоро мы будем дома... Осталось совсем немножко. Потерпи чуть-чуть, ладно? Всё будет хорошо, я тебе обещаю...
Когда мы наконец-то добираемся до моего подъезда, ты хрипишь так, что это слышно, наверное, за километр. Но мне по-прежнему нет ничего дороже твоего дыхания. Я открываю тяжёлую дверь и вхожу. Ты почти висишь на моём плече. Включаю свет.
Прямо перед нами, направив пистолетное дуло на твой лоб, стоит Она.
Ты, кажется, совсем не понимаешь, что происходит.
Я твёрдо знаю, что меня Она никогда не тронет. Ей нужен только ты. Чтобы тебе было больно, а потом - чтобы ты умер. Но я никому не позволю причинить тебе боль, я ведь пообещала. Я сдвигаюсь вперёд и чуть вправо - так, что ты оказываешься за моей спиной. "Мне Она ничего не сделает" - твержу я, как заклинание.
- Что тебе нужно? - голос дрожит и срывается.
- Он.
- Ты его не получишь.
- Он не твой.
- Может быть, - я опираюсь рукой о стену. Ноги подкашиваются. Я очень устала тащить свою любовь по разбитой дороге. Но я готова сражаться ещё и ещё. И ещё и ещё если нужно.
- Не "может быть", а точно.
- Хорошо. Но ты его всё равно не получишь.
Медленно-медленно я отступаю назад, выходя из подъезда. Сейчас я оставлю тебя на улице и поговорю с ней. Она успокоится. Я скоро вернусь. Всё будет хорошо. Всё у нас будет хорошо, слышишь меня, Джейми?
Посадив тебя на деревянную лавочку, я снова вхожу в подъезд. Пистолет всё ещё в Её руках, но он уже опущен.
- Разве тебе его не жаль? Он и так получил достаточно... - я цепляюсь за косяк, чтоб не упасть.
- Жаль... - Она осторожно кладёт пистолет на пол и делает несколько шагов ко мне - прочь от оружия.
- Оставь его... Оставишь?
- Оставить его? Тебе? Никогда! - одним движением Она кидается на меня так, что я даже не успеваю ничего понять.
Резкий удар, и Она отшвыривает меня к стене. Голова, как чужая, отскакивает назад, со всей силы ударяясь о холодный бетон, в глазах на секунду темнеет, потом я слышу глухой удар и тихий крик. Твой крик. А потом только хрип.
Забыв о боли, выскакиваю на улицу. Самым первым в глаза бросается блестящее лезвие ножа, запачканного кровью. Твоей кровью. Она растекается по крыльцу - маслянистая, красная, уносящая твою жизнь.
- Нет!! - я падаю на колени рядом с тобой.
Этим ножом Она хватила тебя по горлу - бессердечно, жестоко. И ты ещё жив - хватаешь ртом воздух, пытаясь дышать. В твоих глазах - смесь ужаса и доверия. Будто тебе страшно, но ты знаешь, что я обязательно тебе помогу. Ведь я обещала.
А я не смогу.
Это конец.
Твоё лицо расплывается перед глазми. Мои слёзы смешиваются с твоей кровью, я изо всех сил прижимаю твоё измученное тело к своей груди. Но ведь так не бывает!! Ты не можешь умереть, ведь я же люблю тебя!! Я люблю... но чувствую, как с каждой секундой конец всё ближе и ближе. Ты уже не хрипишь и не двигаешься. Только смотришь, не отрываясь в мои глаза, и прозрачное голубое небо будто кричит: "помоги мне!! спаси!! я не хочу умирать!!"...
А потом всё внезапно заканчивается.
Я даже не чувствую боли - она слишком велика, чтоб её ощутить.
На автомате я закрываю твои глаза. Белое лицо - маска страха и боли. Целую твои веки, ресницы, брови, виски, идеальный маленький носик, посиневшие губы. Каждую царапину. Каждый кровоподтёк. Каждую ссадину, которую я так и не успела обработать.
Не успела. Не сберегла. Не оградила от этой боли.
Что ж, ТАМ тебе больно не будет. И страшно не будет.
А я откидываюсь спиной к двери. Кому-то утром достанется открыть её и увидеть два тела, замершие в кровавой холодной луже.
Я вся в слезах.
Захлёбываюсь ими.
Я вся в твоей крови.
Это неважно. Я пойду за тобой.
- Любимый, подожди, тебе больше не будет больно и страшно...
Если это всё, чем я могу помочь...
Я
Люблю
Тебя
Моё сердце останавливается.
Я просыпаюсь.